Дай мне уразуметь путь повелений Твоих, и буду размышлять о чудесах Твоих (Пс. 118:27).
Ты гонишься за мною, как лев, и снова нападаешь на меня и чудным являешься во мне (Иов 10:16).
И всякий, кто избавится от прежде исчисленных зол, сам увидит чудеса Мои (3 кн. Ездры 7:27).
Все, что ни совершается чудесного в этом мире, все это — несомненно, меньше, чем весь этот мир… Хотя чудеса видимой природы и потеряли свою цену по той причине, что мы их видим постоянно, однако, если обратить на них мудрое внимание, они окажутся удивительнее самого необыкновенного и редкого чуда. Да и сам человек представляет собой чудо большее, чем всякое чудо, совершенное человеком (бл. Августин, О граде Божием, кн. 10, гл. 12).
Для объяснения фантастических событий мы пытались привлечь соображения — хотя и фантастические, но тем не менее лежащие внутри сферы наших современных представлений. Это не дало нам ничего… Ничего интересного с вами не произошло. Нечем здесь интересоваться, нечего здесь исследовать, нечего здесь анализировать. Не о том надо думать, каким именно прессом вас давят, а как вести себя под давлением… Отныне каждый из вас — один. Никто вам не поможет… Ни академики, ни правительство, ни даже все прогрессивное человечество (А. и Б. Стругацкие, За миллиард лет до конца света).
При сопоставлении религиозного и научного мировоззрений камнем преткновения для многих ученых-«естественников» является вопрос о чудесах. Дать строгое определение понятия «чудо», приемлемое для представителей разных мировоззрений, по-видимому невозможно (впрочем, строгие определения в духовной сфере вообще бессмысленны или даже вредны). На уровне обыденного сознания можно сказать, что чудеса — это события, нарушающие «естественный ход вещей». Однако общепризнанного представления о том, что такое реальность и какой именно ход вещей можно считать «естественным», не существует. Действительно, задумаемся о том, как происходит восприятие мира с помощью органов чувств и физических приборов (особенно современных сложнейших электронных устройств, выдающих обманчиво наглядный результат на экране компьютера). Очевидно, что наше восприятие — результат весьма сложного преобразования, обработки и интерпретации реальности в рамках определенной модели (на психологическом языке НЛП — карты мира), которая далеко не однозначна и различна для разных эпох и культур.
Это обстоятельство очевидно в «гуманитарной» культуре и в искусстве. Классическая европейская «реалистическая» литература и живопись, как и западная наука, занимает весьма ограниченное место в истории. С одной стороны, ей противостоят традиции житийной литературы и иконописи, мифы и волшебные сказки, а с другой — модернистское искусство и современная массовая иррациональная культура (например, литература фэнтези). Кроме того, мистика занимает большое место даже в творчестве русских писателей-реалистов («Пиковая дама» Пушкина, «Черный монах» Чехова, не говоря уж о Гоголе и Достоевском).
В соответствии с этим разные люди понимают по-разному и смысл понятия чуда. Чудом можно считать сам факт существования нашего мира и человека, и это будет очень глубоким утверждением, которое повторяется в разных традициях:
Весь мир есть чудо, большее и превосходнейшее, нежели все, чем он наполнен (бл. Августин).
Мистическое — не то, как мир есть, а что он есть (Л. Витгенштейн, Логико-философский трактат, 6.44).
Чудо! Чудо! Он остался человеком!… Гляди: это человек, человек идет по дорожке со своей невестой и разговаривает с ней тихонько (Е. Шварц, Обыкновенное чудо).
К чудесам можно отнести пророческие откровения, научное и художественное творчество. Здесь мы, однако, будем рассматривать то, что можно назвать чудом в более простом смысле. Рассказами о таких чудесах полны священные книги всех мировых религий. Общеизвестны евангельские рассказы о насыщении тысячных толп пятью хлебами и двумя рыбами (Мк. 6, Мф. 6), превращении воды в вино на свадьбе в Кане Галилейской (Ин. 2), хождении по воде (Ин.6), чудесных исцелениях, воскрешении Лазаря (Ин. 12) и многие другие. Совершенно особое значение в христианстве имеет чудо Воскресения:
Если же о Христе проповедуется, что Он воскрес
из мертвых, то как некоторые из вас говорят, что нет воскресения
мертвых? Если нет воскресения мертвых, то и Христос не воскрес;
а если Христос не воскрес, то проповедь наша тщетна, тщетна
и вера ваша (1 Кор. 15:
Важно, однако что это чудо должно пониматься не только во внешнем, но и во внутреннем смысле (см. раздел 15.1). В качестве примера многочисленных чудес, о которых рассказывается в Ветхом Завете, можно привести широко известные места из книги Исход:
И сказал Господь Моисею и Аарону, говоря: «Если фараон скажет
вам: сделайте знамение или чудо, то ты скажи Аарону, брату твоему:
возьми жезл твой и брось на землю пред фараоном и пред рабами
его — он сделается змеем». Моисей и Аарон пришли к фараону
и к рабам его и сделали так, как повелел им Господь.
И бросил Аарон жезл свой пред фараоном и пред рабами его,
и он сделался змеем. И призвал фараон мудрецов египетских
и чародеев; и эти волхвы египетские сделали то же самое своими
чарами: каждый из них бросил свой жезл, и они сделались змеями,
но жезл ааронов поглотил их жезлы (Исход 7:
И сказал Господь Моисею: «Что ты вопиешь ко мне? скажи сынам Израилевым, чтобы они шли, а ты подними жезл свой и простри руку твою на море, и раздели его, и пройдут сыны Израилевы среди моря по суше»… И простер Моисей руку свою на море, и гнал Господь море сильным восточным ветром всю ночь и сделал море сушею, и расступились воды. И пошли сыны Израилевы среди моря по суше: воды же были им стеною по правую и по левую сторону. Погнались египтяне, и вошли за ними в средину моря все кони фараона, колесницы его и всадники его… И сказал Господь Моисею: «Простри руку твою на море, и да обратятся воды на египтян, на колесницы их и на всадников их». И простер Моисей руку свою на море, и к утру вода возвратилась в свое место; а египтяне бежали навстречу воде. Так потопил Господь египтян среди моря (Исход 14).
(Следует обратить внимание на «естественнонаучные» подробности
в последнем отрывке — упоминание о восточном ветре,
и т. д.; ниже мы поговорим об этом подробнее.) Примеры
нетрудно множить, но сказанного по-видимому достаточно для понимания,
почему многие ученые-естествоиспытатели заявляют: «Конечно, я не могу
поверить во всю эту чепуху». Разумеется, можно для формального примирения
науки и религии объявить все подобные места Библии (и аналогичные
места из священных книг других религий) аллегориями. Б. Спиноза довел
такой рационалистический метод до предела в своем
«Богословско-политическом трактате». Впрочем, аллегорическое (точнее —
символическое) толкование Писания не чуждо и святоотеческой традиции.
В качестве примера можно привести толкование св. Максимом Исповедником чуда
с иссушенной смоковницей (Мф. 21:
Бог Слово, все премудро устрояющий ради спасения людей, первоначально воспитывал природу [человеческую] через закон, содержащий преимущественно телесное служение, ибо она не могла принять истину без образных покровов… Затем же Он, через Самого Себя став Человеком, явно пришел, восприняв плоть, обладающую мыслящей и разумной душей, и как Слов [Божие] направил естество [человеческое] к нематериальному и умозрительному служению в духе, и, конечно, Он не желал, чтобы в то время как Истина открылась в жизни, тень [Истины], образом которой служит смоковница, имела бы власть… Ибо так следует понимать слова: Возвращаясь, увидел при дороге смоковницу, листья только имеющую (Мф.21:18, Мк.11:13), то есть, разумеется, заключенное в тенях и образах телесное служение закона, лежащее, как на пути, на неустойчивом и мимолетном предании и состоящее из одних преходящих образов и установлений. Увидев это служение, подобно смоковнице обильно и затейливо украшенное, словно листьями, внешними покровами телесных соблюдений закона, и не найдя плода, то есть правды, Он проклял его как не питающее Слово [Божие] (Св. Максим Исповедник, О различных затруднительных местах Священного Писания, вопрос XX, в кн.: Творения преп. Максима Исповедника. Кн. II. Мартис, 1993. С. 58).
Аллегорическое толкование однако не снимает проблемы. Во-первых, вряд ли подобная «аллегоричность» сможет примирить с «библейскими чудесами» неверующего; скорее всего, он даже не поймет, о чем идет речь в приведенном отрывке. Во-вторых, авторитетная религиозная литература (например, православные жития святых) зачастую содержит рассказы о чудесах, происходивших в относительно недавние времена. Кроме того, рассказывается о чудесах, имеющих место прямо сейчас: чудотворные иконы; сошествие благодатного огня в Иерусалиме на Пасху. Здесь можно привести и многочисленные примеры чудес, не связанных с христианством — например, совершаемые индийскими йогами, тибетскими ламами.
Последовательная «естественнонаучная» (а точнее — сциентистская) позиция состоит в признании всех подобных сообщений вымыслом. Обосновать ее, однако, непросто. В конце концов, физик в процессе обучения никогда не проделывает лично всех экспериментов, о которых рассказывается в учебниках, и его вера в справедливость многих фактов его науки основана так или иначе на вере в авторитет (учебников, преподавателей, Нобелевских лауреатов, мнения «физического сообщества» и т. д.); ситуация здесь аналогична преданию, созданного в рамках некоторой религиозной традиции.
Традиция является могучей силой не только в католической церкви, но и в естествознании (Ф. Энгельс, Диалектика природы).
При этом в мире явно меньше людей, которые лично наблюдали рождение анти-сигма-минус-гиперонов, чем людей, лично наблюдавших благодатный огонь. Вообще, вопрос о достоверности естественнонаучного (и любого другого) знания совсем не прост, и многие авторитетные мыслители нашего времени, достаточно далекие от религии, высказываются здесь не в пользу наивной уверенности в непререкаемую правоту науки:
Следует ли мне говорить: «Я верю в физику» или же «Я знаю, что физика истинна?». Меня учат, что это происходит при таких обстоятельствах. Это открыли путем экспериментов. Разумеется, все это нам бы ничего не доказало, если бы данный опыт не был окружен другими, вместе с ним образующими систему… В зале суда, безусловно, было бы признано истиной высказывание физика, что вода кипит при 1000 C. Ну а если бы я не доверял этому высказыванию, что я мог бы сделать, дабы пошатнуть его? Поставить собственные опыты? Что они доказали бы? А что, если бы это утверждение физика оказалось суеверием и строить на нем суждение было бы столь же абсурдно, как и предпринимать испытание огнем?… Судья мог бы даже сказать «Это истина, насколько ее способен знать человек». Но что дало бы это дополнение?… Положениями физики я руководствуюсь в своих действиях, разве не так? Должен ли я сказать, что у меня для этого нет достаточных оснований? Не это ли мы как раз и называем достаточным основанием? (Л. Витгенштейн, О достоверности 23.4)
Прежде чем обсуждать вопрос о чудесах, явно противоречащих законам природы, необходимо подчеркнуть, что в большинстве случаев (даже достаточно скандальных со сциентистской точки зрения) такого противоречия вообще нет.
Чудо вовсе не в том, что законы природы нарушены или что оно не объяснимо средствами науки. Явление, совершенно точно вытекающее из системы мирового механизма, может быть иной раз гораздо большим чудом, чем то, о котором неизвестно, какому механизму и каким законам природы оно следует (А. Ф. Лосев, Диалектика мифа).
Дело в том, что законы природы, как они формулируются в современной физике, включают в себя не только уравнения, но и определенные правила отбора начальных/граничных условий (или, наоборот, утверждение о допустимости любых решений). В большинстве случаев, когда речь идет о «чудесах», обсуждаемых в различных религиях, а также о магии, колдовстве и т.п., имеются в виду события, формально не противоречащие «уравнениям», но маловероятные в смысле «начальных условий» (стечение обстоятельств, приводящее к далеко идущим последствиям, как, например, в истории помазания Саула на царство, 1 кн. Царств 9; впрочем, такие ситуации можно найти и в античном сюжете об Эдипе и в пушкинских «повестях Белкина»).
Некий натуралист приехал издалека, чтобы увидеть Баал Шема. При
встрече он сказал: «Мои исследования показывают, что в соответствии
с законами природы Красное море должно было расступиться в тот самый
час, когда его пересекали дети Израиля. Так где же здесь чудо?»
Баал Шем
ответил: «Разве ты не знаешь, что природа сотворена Богом.
И сотворил Он ее так, что в тот самый час, когда дети
Израиля пересекали Красное море, волны его должны было расступиться. Это
и есть великое чудо!» (М. Бубер, Хасидские предания).
У азанде [африканское племя, в жизни которого очень большую
роль играет колдовство] иногда рушатся старые амбары… Но почему именно эти
люди сидели именно в этом амбаре именно в тот момент, когда
он обрушился? …Амбар рухнул потому, что его опоры были источены термитами…
Люди сидели в нем потому, что было жарко… Мы не можем объяснить,
почему эти две цепочки событий пересеклись.. Азанде знают, что это произошло
К этой же категории относятся случаи ясновидения, невероятные
совпадения, в частности, оправдывающиеся астрологические и другие
предсказания — очень трудно при этом сказать, какой именно закон природы
нарушается, но ясно, что происходит (если происходит)
В Боге наши здешние расстояния ни в коем случае не являются расстояниями… Поэтому все, что взаимно отстоит во времени в этом мире, находится перед лицом Бога одновременно; и то, что — будучи противоположным — отстоит одно от другого, там соединено; и что здесь различно, там тождественно (Н. Кузанский, О возможности-бытии, соч., Т. 2, С. 149).
Следует отметить, что отношение опытных людей к подобным «поразительным» событиям является достаточно спокойным и трезвым — как к определенным знакам на пути, а не как к чему то чрезвычайно увлекательному и становящемуся самоцелью.
Чудеса связаны с проблемой причинности, а причинность, по мнению суфиев, связана с проблемами пространства и времени. Многие события считаются чудесами только вследствие того, что людям кажется, будто они не подвластны законам времени или пространства или того и другого вместе. Для людей, проникших в область высших измерений, необъяснимых чудес больше не существует… Следовательно, суфии относятся к чудесам спокойно, считая их следствием работы определенного механизма, который будет оказывать воздействие на человека в той мере, в какой он будет находиться в гармонии с ним (Идрис Шах, Суфизм, С. 365).
Проблема «невероятных» совпадений, с которыми встречается в своей жизни практически каждый человек, интересовала создателей квантовой механики, в особенности Н. Бора. Анализ этой проблемы в терминах современной науки, исходящей из жесткого противопоставления субъекта и объекта, невозможен. В то же время, чудесное в смысле невероятного заведомо существует, по крайней мере, как феномен психической жизни. Как обсуждалось в гл. 4, для его описания знаменитый швейцарский психолог К. Г. Юнг ввел понятие синхронистичности, противопоставляемое каузальности (причинности). Юнг определил синхронистичность как параллельность времени и смысла психических и психофизических событий в отсутствие причинной связи между ними. Исследуя это явление экспериментально, он статистически проанализировал эксперименты с угадыванием одной из 25 карт Рейна с различными символами (см. также обсуждение исследований Рейна в книге Дж. Мишлава), а также психокинетический эффект — влияние наблюдателя на падение игральных костей. Оказалось, что положительные результаты получаются независимо от удаленности угадывающего от места эксперимента, а угадывание возможно как до, так и после перетасовки карт или бросания костей, т. е. существует предвидение. Таким образом, имеет место психическая относительность пространства и времени, причем принцип причинности не выполняется. Выяснились плохая воспроизводимость результатов и большая роль субъективного фактора: результаты оказывались много лучше, если «измерения» выполняются с энтузиазмом, и ухудшались по мере потери интереса, хотя прямое влияние на эксперимент исключалось. В этой связи Юнг цитирует знаменитого алхимика и мага средневековья Альберта Великого (см. гл. 4):
Человеческой душе присуща определенная способность изменять вещи… Когда душу человека охватывает сильная страсть любого рода, то, и это можно доказать экспериментальным путем, она [страсть] подчиняет вещи [магическим] образом и изменяет так, как ей угодно. … Любой, кто хочет научиться секретам, как делать и уничтожать эти вещи, должен знать, что любой человек может магически повлиять на любую вещь, если его охватит сильная страсть … и он должен совершить это с теми вещами, на которые указывает душа, в тот момент, когда страсть охватывает его. Ибо душа … сама выхватывает самый важный и самый лучший астрологический час, который также управляет вещами, годящимися для этого дела.
По-видимому, близкая ситуация имеет место и для других случаев экстрасенсорного восприятия и воздействия. Пытаясь объяснить (или, скорее, описать) наблюдаемые корреляции, Юнг ввел понятие «смыслового поля», которое он отождествил с китайским Дао. В результате дискуссий Юнга с выдающимся физиком В. Паули было предложено также описание в терминах четверки, содержащей две пары: пространственно-временной континуум — сохранение энергии (эта пара здесь удобнее обычного пространства-времени) и причинность — синхронистичность.
К. Г. Юнг также проявлял большой интерес к китайской Книге Перемен (И Цзин), по его выражению — экспериментальному основанию классической китайской философии. Юнг пишет, что эта философия преследует цель оценки ситуации как целого (детали рассматриваются на космическом фоне взаимоотношения инь и ян) и опирается на иррациональные функции сознания — чувства и интуицию, а не на логику и разум, которым такая цель просто непосильна (в этом месте Юнг проводит параллели со своей психологической классификацией). В отличие от западного эксперимента, который заключается в постановке точного правильного вопроса, в гадании по И Цзин устанавливается как можно меньше правил, чтобы «Природа могла отвечать в полную силу». Технически оно осуществляется путем случайной сортировки 49 стебельков тысячелистника или шестикратного подбрасывания трех монет, в результате чего получается одна из 64 возможных гексаграмм, которая толкуется по И Цзин. Разумеется, ответ будет крайне двусмысленным, и для его актуального понимания нужна духовная работа. Таким образом, гадание отражает скорее скрытое внутреннее состояние человека, чем объективную реальность, и позволяет представить это состояние как внешнее.
Невозможность описания явлений, связанных с магией, на основе критериев воспроизводимости, принятых в естествознании (т. е. «объективистски»), отмечалась и многими другими авторами.
Занятия магией связаны с интенсификацией работы эмоционального центра. Магические явления не могут происходить в холодной атмосфере лаборатории. Когда работа эмоционального центра интенсифицируется до определенного предела, появляется искра, и человек становится свидетелем и участником сверхъестественного события (Идрис Шах, Суфизм, С. 373).
Именно поэтому очень большие сомнения (чтобы не сказать сильнее) вызывают модные рассуждения о «биополе» и парапсихологических явлениях, понимаемых в рамках более или менее прямой аналогии с физическими. Математический аппарат физики не приспособлен для рассмотрения явлений, существенно вовлекающих психику и сознание. Подробнее об этом говорилось в гл. 4.
Напомним, что до сих пор речь шла о чудесах как
о событиях маловероятных. По отношению к таким чудесам, трудности
сопоставления естественнонаучного и религиозного (либо магического)
подходов состоят не столько в наличии формальных логических
противоречий — их может и не быть — сколько
в психологической установке. Современная наука, как неоднократно
подчеркивалось, основана на предположении о возможности жесткого
разделения субъекта и объекта познания. Поэтому, оставаясь в рамках
современного естественнонаучного мировоззрения, психологически невозможно
допустить, что
Живет, живет человек, кругом холера, крушение поездов, японцы, а он все живет, потом ест карася в сметане, маленькой косточкой давится — и конец. Кто знает, не свыше ли? Случай, а может быть, этот случай умненький, кончил богословский факультет и сдал экзамен на звание «провидения»? (И. Эренбург, Необычайные приключения Хулио Хуренито)
Комментарием «от противного» (местами весьма глубоким) являются и некоторые места в произведениях С. Лема (Глас Господень, Кибериада, Идеальный вакуум, и др.).
Возьмем того горбуна, о котором шла речь. Живет он в блаженном невежестве, веря, что горб его играет в деле Творения роль прямо-таки космическую. Если ты растолкуешь ему, что причиной тому лишь атомная промашка, ты сделаешь его навеки несчастным, и только (Альтруизин).
Ирония по поводу понятия Божественного Промысла здесь сочетается с честным анализом трудностей, прежде всего психологических, порождаемых естественнонаучным обожествлением случайности. Мучительные раздумья по этому поводу можно найти и в «Записках из подполья» и «Братьях Карамазовых» Достоевского. Вообще, придавая случайности онтологический статус, как это принято в современной физике, трудно не придти к глобальному пессимизму (см. также раздел 15.3). Разумеется, психологическая неприемлемость какой-либо точки зрения не означает ее неправильности. Нам хотелось бы здесь воздержаться от каких-либо оценок, ограничившись сопоставлением разных взглядов.
С религиозной точки зрения, случайностей не существует, особенно в том, что касается жизни человека:
Не две ли малые птицы продаются за ассарий?
И ни одна из них не упадет на землю без воли Отца
вашего; у вас же и волосы на голове все сочтены (Мф.
10:
У Него — ключи тайного; знает их только Он. Знает Он, что на суше и на море; лист падает только с его ведома, и нет зерна во мраке земли, нет свежего или сухого, чего не было бы в книге ясной (Коран 6:59)
Господь же в видении ночью сказал Павлу: не бойся,
но говори и не умолкай, ибо Я с тобою, и никто
не сделает тебе зла (Деяния 18:
В буддизме ход событий управляется не Богом, а законом кармы (действия, причинности, см. гл. 6).
Если кто-нибудь говорит или делает с нечистым разумом,
то за ним следует несчастье, как колесо за следом везущего… Если
кто-нибудь говорит или делает с чистым разумом, то за ним следует
счастье, как неотступная тень (Дхаммапада
Буддийские «святые» постепенно освобождаются от закона кармы.
Человек, который… разорвал привязанности, положил конец случаю, отказался от желаний, — поистине благороднейший человек (Дхаммапада 97).
Четыре свойства, государь, Татхагате ненарушимо присущи, вот они: даянию, предназначенного или приготовленному для Блаженного, никто помешать не может; свечения на сажень вокруг Блаженного никто погасить не может; всеведению Блаженного, драгоценному знанию никто повредить не может; и жизнь у Блаженного отнять никто не может (Вопросы Милинды, С. 172).
Впрочем, некоторые внешние проявления «случайности» (особенно в этом мире) остаются, но и они обретают смысл (в истории ниже — кармическое воздаяние еретику Девадатте с последующим искуплением).
— Действительно поранило ногу Блаженному осколком скалы. Однако
этот осколок скалы свалился не сам по себе, его свалил Девадатта
во время покушения. Девадатта , государь, многие сотни тысяч рождений копил
злобу на Блаженного. Охваченный этой злобой, он скинул с горы
огромный камень, величиной с дом, целя им в Блаженного.
Но тут
— Следовало бы
и осколок задержать, почтенный Нагасена; задержали же камень
те две скалы.
— Даже если задержишь, государь, иное все же
протечет, просочится и ускользнет прочь. … Как мельчайшая цветочная пыльца,
государь, летит невесть куда, поднятая порывом ветра, и оседает, где
придется, вот точно так же, государь, осколок тот откололся при ударе камня
о скалы, отлетел невесть куда в сторону и попал Блаженному
по ноге… Только неблагодарный, подлый Девадатта пострадал оттого, что этот
осколок попал Блаженному по ноге (Вопросы Милинды, С. 189).
Для обычного (т. е. реально — для каждого) человека следование духовному пути не отменяет трагичности жизни.
— Почтенный Нагасена, есть изречение Блаженного: «К тому,
монахи, кто доброту, освобождающую мысль, породил, освоил, познал, умножил,
подчинил, оседлал, воплотил, осуществил, обрел, одиннадцать благ приходят: спит
спокойно, … людям люб, нелюди люб, духи его хранят, ни огонь, ни меч,
ни яд его не берут, сосредотачивается быстро, лицом светел,
умирает несмятенно, если большего не достиг — попадает в мир
Брахмы». И, однако, вы утверждаете: «Исполненного доброты молодого Шьяму,
шедшего по склону горы со стадом оленей, царь Пелиякша ранил
отравленной стрелой, и он тут же упал, лишившись чувств»…
—
Но тому было основание, государь. Вот какое основание: здесь заслуга,
государь, не человека, здесь освоения доброты заслуга. Молодой Шьяма
поднимал в то время кувшин, государь, и отвлекся от освоения
доброты (Вопросы Милинды, С. 201).
— Почтенный Нагасена, есть изречение Блаженного: «Великий
Маудгальяяна — вот кто первый из обладателей сверхобычных сил среди
монахов — моих слушателей». И считается, однако, что он был
жестоко избит дубьем, что ему проломили голову, переломали все кости, порвали
ему мышцы и жилы, все вплоть до мозга костей, и что оттого
он и скончался, упокоился. …Неужели он сверхобычными силами
не смог отбить покушение на самого себя? У него же всему
миру с богами впору искать защиты [ср. с Евр. 11:
— Даже из двух непостижимых [вещей], государь, одна окажется сильнее и мощнее другой. … Вот точно также, государь,… именно плод деяния [т. е. кармы] берет надо всем верх и распоряжается и, если возобладало деяние, все прочее силы не имеет… Поэтому, государь, достопочтенный, великий Маудгальяяна и не смог собраться со сверхобычными силами, когда его избивали: тогда возобладало деяние (Вопросы Милинды, С. 195).
Еще сложнее и трагичнее восприятие человеческой жизни и судьбы в оккультных и нетрадиционных учениях.
Он и я шли однажды через очень крутое ущелье, как вдруг
громадная глыба отделилась от каменной стены, покатилась вниз
с огромной силой и грохнулась на дно каньона
в
В книге Сатпрема приводится демонстрирующая возможности и границы йоги история одного йогина-революционера, которого укусила бешеная собака.
Используя силу своего сознания, он немедленно создал препятствие действию вируса и продолжал жить не думая об этом [заметим в скобках, что если бы этот йогин находился в совершенном состоянии сознания, то его не смогла бы укусить никакая собака, см. гл. 12]. Но однажды, во время особо бурного политического митинга, он вышел из себя и с гневом обрушился на одного из выступавших.. Через несколько часов он скончался в страшных муках бешенства (Шри Ауробиндо, или Путешествие сознания, С. 166)
Вообще, по мере роста понимания представление о магии видоизменяется, удаляясь от внешних чудесных проявлений и приближаясь к осознанию смысла обычной человеческой жизни.
— Мне кажется, что ты очутился тогда, на дороге,
в нужное время и на нужном месте потому, что…
Помолчав немного, он сказал:
— Все это не слишком
противоречит тому, чему меня учили на Роке, когда я был еще
мальчишкой: истинная магия заключается в том, чтобы делать только то, что
ты должен делать. Но ты говоришь о большем.
Не поступать, а быть вынужденным поступить… (У. Ле Гуин,
Техану).
События, факты и явления, которые один человек сочтет совершенно естественными, другой воспримет как чудесные. Современному человеку трудно воспринять приводимый ниже фрагмент всерьез (чудо состоит в том, что колбасы не улетели по слову чародея) — скорее он покажется отличной шуткой, но это явно не соответствует намерениям автора процитированного текста:
В целях возвеличения лютеранской веры о жене Меланхтона рассказывают такую историю.
Однажды пригрозил ей чародей Фауст, что по его слову все колбасы, что были у нее в доме, улетят от нее прочь. Она же, веруя твердо, ответила на это: «не сомневаюсь, что Господь истинный сумеет охранить мои колбасы от чародея Фауста». И, по рассказам лютеран, чары его оказались бессильными перед большой верой этой маленькой женщины (Иоганнес Насс, в кн.: Легенда о докторе Фаусте. М.: Наука, 1978. С. 21).
Похожую историю рассказывали о св. Фоме Аквинском. Монахи разыгрывали его, крича, что на улице летает осел, и смеялись, когда он доверчиво бежал смотреть. Он с достоинством отвечал, что летающий осел — гораздо меньшее чудо, чем монах, говорящий неправду.
В некоторых случаях, когда мы говорим о чуде, речь
идет о событиях, с точки зрения современной науки не просто
маловероятных, но и невозможных. Сюда относятся телепортация,
то есть мгновенное перемещение в пространстве, антигравитация,
левитация и т. д. (впрочем, грань здесь провести непросто —
всегда можно сказать, что молекулы данного тела стали двигаться согласованно
благодаря
Шейх Умру Осман Сайрафинн и шейх Абдул-Хак Харини
свидетельствуют:
— В третий день месяца сафар 555 г.
мы находились в присутствие нашего мастера (Сейида ?Абд-аль-Кадира)
в его школе. Он встал, надел деревянные сандалии и совершил
омовение. Затем он совершил два раката намаза, издал громкий крик
и бросил одну сандалию в воздух, так, что, как нам показалось, она
исчезла. Крикнув еще раз, мастер бросил в воздух вторую сандалию, которая
также скрылась из виду. Никто из присутствующих не осмелился
обратиться к нему за разъяснениями.
Через тридцать дней
в Багдад прибыл караван с Востока. Путешественники заявили, что
привезли мастеру подарки…. Эти люди передали нам несколько одежд из шелка
и других материй, а также те самые сандалии, которые мастер
бросил в воздух месяц назад. Вот что они рассказали:
—
В воскресенье, в третий день месяца сафар, наш караван находился
в пути, как вдруг на нас напали арабы под предводительством двух
главарей. Разбойники убили некоторых наших товарищей и ограбили караван…
Нам пришло в голову, что мы можем попросить Сейида помочь нам
в нашей беде… Вскоре после этого к нам подъехала группа грабителей.
Они сказали, что случилась беда, и они просят нас принять наше имущество
обратно. Мы подошли к тому месту, где лежали наши товары, собранные
арабами, и обнаружили их предводителей мертвыми, причем у головы
каждого из них лежала деревянная сандалия (Идрис Шах, Суфизм, С.
363).
Тут же можно вспомнить известную дзенскую историю о том, как монах спас город от разграбления, повесив на его ворота свою сандалию, так что неприятельское войско не смогло их открыть. Таким образом, подобные рассказы приобретают архетипический смысл и возможно их символическое толкование, аналогично волшебным сказкам и библейским сюжетам.
Практика чудотворства является обычной в Индии. Наименее серьезным здесь считается уровень факиров, которые владеют «стандартным» набором чудес. Однако не пренебрегают чудесами (материализация предметов, одновременное присутствие в разных местах, исцеления и т. д.) и учителя, объявляющие себя воплощениями Бога (Саи Баба и др.). В современной индуистской традиции таким чудесам часто даются наукообразные объяснения.
Спустя несколько лет я уяснил себе при помощи внутреннего постижения, каким образом Гандхи Баба производил свои феномены материализации. Увы, этот метод лежит за пределами возможности голодающих масс нашего мира.
Различные чувственные стимулы, на которые реагирует человек — тактильные, зрительные, слуховые, вкусовые и обонятельные — производятся различными вибрациями электронов и протонов. Эти вибрации. В свою очередь, регулируются праной, «жизнетронами», тонкими жизненными силами, энергиями, более скрытыми, чем внутриатомная; они разумно насыщены пятью различными идеосубстанциями. Гандха Баба, овладев пранической силой при помощи некоторых практических методов йоги, мог направлять движения «жизнетронов», заставляя их изменять свою вибрационную структуру и объективировать желаемый предмет или результат. Его запахи, фрукты и другие чудеса были подлинными материализациями земных вибраций, а не внутренними ощущениями, созданными гипнотическим внушением (Йогананда, Путь йогина. М., 1993. С. 24).
В весьма древней и авторитетной «Йога-сутре» Патанджали изложена методика овладения сверхъестественными силами — сиддхами на пути раджа-йоги.
Вследствие подчинения уданы (вид жизненной энергии) преодолеваются
такие препятствия, как вода, трясина, колючки… Вследствие подчинения саманы
возникает яркое свечение… Благодаря санъяме (стадия медитации) на связи
между телом и акашей (пространством, эфиром) или вследствие сосредоточения
сознания на легкости, как у ваты, возникает способность передвижения
в акаше (3:
Аналогичные сверхобычные способности достигаются путем даосских и тантрических буддийских практик.
Учитель Лецзы спросил Стража Границы:
— Настоящий человек идет
под водой и не захлебывается, ступает по огню
и не обжигается, идет над тьмой вещей и не трепещет. Как
этого добиться?
— Этого добиваются не знаниями и ловкостью,
не смелостью и не решительностью, а сохранением чистоты
эфира… Все, что обладает формой и наружным видом, звучанием
и цветом, — это вещи. [Различие] только в свойствах! Как же
могут одни вещи отдалиться от других!… Держась меры бесстрастия, скрываясь
в не имеющем начала времени, тот кто обрел истину, будет странствовать
там, где начинается и кончается тьма вещей… (Чжуанцзы 19).
Впрочем, отношение к чудесам, и особенно к специальному стремлению творить их путем овладения сиддхами, на Востоке не является однозначно почтительным. Будда запрещал своим ученикам демонстрировать сиддхи мирянам, поскольку, не будучи специфичны для буддизма, они ничего не давали для проповеди Учения. По словам дзенского мастера Линьцзы, «внешней практикой занимаются только упрямые дураки».
Хуан Бо однажды встретил монаха и пошел с ним гулять. Когда они подошли к реке, Хуан Бо снял шляпу, отложил посох, пытаясь понять, как они смогут пересечь реку. Но монах прошел над рекой, не касаясь воды ногами. Когда Хуан Бо увидел это чудо, он закусил губу и сказал: «О, я не знал, что он может это, иначе я бы столкнул его прямо на дно реки» (Чжан Чжэн-Цзы, Практика дзэн).
Есть ряд версий этой истории — например, зачем нужно тратить десять лет, чтобы научиться ходить по воде, если можно переплыть реку с помощью лодки за десять минут (этот пример еще раз демонстрирует связь магии и техники, см. гл. 4). Подобные мысли можно встретить в любых мистических традициях.
Если ты ходишь по воде, ты — просто щепка, если ты летаешь по воздуху, ты — не более чем муха; обрети сердце и стань настоящим человеком (суфизм).
Иисус сказал: Если те, которые ведут вас, говорят вам: Смотрите, царствие в небе! — тогда птицы небесные опередят вас. Если они говорят вам, что оно — в море, тогда рыбы опередят вас. Но царствие внутри вас и вне вас (Евангелие от Фомы 2).
Некоторые социальные аспекты проблемы чуда отражает еще одна буддийская (дзенская) история (разумеется, не обязательно понимать ее буквально; близкие образы можно найти в библейском повествовании о чудесах и смерти Моисея):
Мастер дзэн Инь Фэн Хо из династии Тан… имел привычку
останавливаться на горе Цин Лян в провинции Шаньси в северном
Китае. Однажды летом, когда он дошел до Хуай Сы на пути
к горе Цин Лян, произошла революция. Предводитель повстанцев У Юань
Ци и его воины дрались с национальной армией. Бои продолжались,
и еще ни одна армия не одержала верх. Тогда Мастер Инь Фэн сказал
себе «Пойду на линию боевых действий и постараюсь примирить их».
Сказав так, он подкинул вверх свой посох, и, полетев на нем верхом,
добрался до поля боя очень быстро. Воины обеих сторон, пораженные
благоговейным страхом при виде летящего человека, быстро забыли о бое. Так
их ненависть и злоба были усмирены, и в результате битва
прекратилась. Совершив это чудо, Инь Фэн боялся, что такая демонстрация может
привести к неверному пониманию, поэтому он пошел на гору
У Дай и решил покинуть этот мир. Там он сказал монахам:
—
Я видел, как многие монахи умирали по-разному — лежа или сидя,
видели ли вы монаха, который умер бы стоя? — Да,
мы видели нескольких таких человек.. — Видели ли
вы когда-нибудь, чтобы монах умирал стоя вверх ногами? — Нет,
никогда. — В таком случае я умру вверх ногами.
С этими
словами он поставил свою голову на землю, поднял вверх ноги
и умер. Труп твердо стоял с прилипшей к нему одеждой — ничто
не упало. Затем монахи посовещались над этим смущающим трупом и, наконец,
решили кремировать его. Но проблема того, как доставить труп до места
кремации, оставалась нерешенной, потому что никто не мог его сдвинуть.
Новость распространилась как пожар, и люди отовсюду приходили посмотреть
на это уникальное зрелище, удивленные таким чудом. Между тем, случайно,
мимо проходила сестра Инь Фэна, которая была монахиней. Видя суматоху, она
протиснулась вперед и крикнула: «Эй! Ты, мой никчемный негодяй-брат! Когда
ты был в живых, ты никогда не вел себя прилично, теперь
ты даже не хочешь прилично умереть, а стараешься смутить людей
этими своими выходками!» С этими словами она ударила труп по лицу
и толкнула тело, и оно немедленно упало на землю. После этого
похороны проходили без препятствий (цит. по Чжан Чжэн-Цзы, Практика
дзэн).
Все описанные чудеса безусловно не могут быть согласованы не только с конкретными результатами, но и с духом современной науки. Так же безусловно, что, строго логически, из этого не следует их ложность. У чудесного мифов есть и своя логика, не связанная пространством, временем и причинностью; первичным здесь является целеполагание (развитие сюжета) и «абсурдом была бы вера в недопустимость или в невозможность существования абсурдов» (Я. Э. Голосовкер, Логика античного мифа. М.: Наука, 1987). Во всяком случае, чудесное такого рода, как и юнговская синхронистичность, существует как феномен психической жизни человека. Существует ли оно только как психический феномен — вопрос не вполне корректный, так как почти все развитые мировоззрения, кроме выработанного западноевропейской наукой в Новое время, не признают резкого разделения психического и физического, субъекта и объекта. Обычно в связи с чудесами говорится о «переплетении» сознания чудотворца и мира. Другая идея, широко используемая в оккультизме — вмешательство сил из разных планов (пространств). В рамках своей иерархической системы Г. Гурджиев дает следующее определение чуда:
Проявление законов одного космоса в другом и составляет то, что мы называем чудом. Другого рода чудес не бывает. Чудо это не нарушение законов и не явление, стоящее по ту сторону законов. Это явление, которое происходит в соответствии с законами другого космоса. Для нас эти законы непостижимы и неизвестны; поэтому они и воспринимаются как чудесные (П. Успенский, В поисках чудесного, С. 237).
Похожие определения даются и в философской литературе.
В чуде мы имеем дело, прежде всего, с совпадением, или,
по крайней мере, со взаимоотношением и столкновением двух
При этом важно, что человек не принадлежит только этому миру. Так, известна китайская история (У Чэнэнь, Путешествие на Запад) о том, как императору явился во сне дракон и просил защиты: на следующий день его должен был убить первый министр. Выполняя свое обещание, император целый день сидел с министром за шахматами. К вечеру последний утомился и на секунду задремал. В тот же момент с неба упала голова убитого им дракона.
Вообще говоря, не очевидно, что «научная» постановка вопроса здесь полезна; возможно, более адекватно и конструктивно, например, метафорическое «объяснение магов» Кастанеды в терминах «остановки мира», перехода в другие миры путем «сдвига точки сборки» на поверхности кокона восприятия человека.
Я оказался свидетелем хирургической операции, которую выполняла известная целительница. Пациентом был мой приятель. Целительница, оперируя его, вошла во внушительное состояние транса. Мне удалось заметить, что, используя кухонный нож, она вспорола ему брюшную полость, обнажив пупочную область, отделила его больную печень, промыла ее в ковше со спиртным, вложила назад и закрыла бескровное отверстие простым нажатием своих рук. После операции я вкратце переговорил с тремя наблюдателями. Все они были согласны, что видели такие же события, что и я. Когда я обратился к своему приятелю-пациенту, он рассказал мне, что чувствовал операцию как тупую, постоянную боль в животе и палящее ощущение в правом боку.
Обо всем этом я рассказал дон Хуану и даже отважился выдвинуть циничное объяснение. Я сказал ему, что полумрак комнаты, по моему мнению, идеально подходил для всех проявлений ловкости рук, которой и объяснялось зрелище внутренних органов, вынутых из брюшной полости, и промывание их в спиртной жидкости. Эмоциональный шок, вызванный внушительным трансом целительницы, который я воспринимал как надувательство, помог создать атмосферу почти религиозной веры.
Дон Хуан тут же заметил, что это циничное мнение, а не циничное объяснение, так как оно не объясняет того факта, что мой приятель действительно выздоровел. Потом дон Хуан предложил другую точку зрения, основанную на знании мага. Он объяснил, что событие опирается на тот замечательный факт, что целительница могла передвигать точки сборки определенного числа людей в ее публике. Единственным надувательством — если это можно называть надувательством — было то, что число людей, находящихся в комнате, не должно было превышать числа, с которым она могла справиться. Но впечатляющий транс и сопутствующая театральность, по его мнению, были или хорошо продуманными приемами, которыми целительница пользовалась для ловли внимания присутствующих, или бессознательными маневрами, подсказанными самим духом. Чем бы они ни были, это были наиболее уместные средства, с помощью которых целительница могла способствовать развитию единства мышления, необходимого для устранения сомнений из умов присутствующих людей и введения их в состояние повышенного сознания. Когда она разрезала тело кухонным ножом и вынимала внутренние органы, это не было ловкостью рук, подчеркнул дон Хуан. Это были настоящие события, которые, протекая в повышенном сознании, находились за пределами повседневного здравого смысла.
Я спросил дон Хуана, как целительнице удавалось перемещать точки сборки тех людей, не дотрагиваясь до них. Он ответил, что сила целительницы, дар или колоссальное достижение, служили как проводник духа. Точки сборки передвигал дух, а не целительница, сказал он.
— Я объяснил тебе тогда, хотя ты не понял ни слова, — продолжал дон Хуан, — что искусство целительницы и сила очищали умы присутствующих от сомнений. Совершая это, она могла позволить духу перемещать их точки сборки. Когда же точки перемещались, становилось возможным все. Они входили в область, где чудеса банальны.
Он утверждал, что события, такие, как эта операция, трудно объяснимы, хотя на самом деле они очень просты. Они трудны, когда мы по собственному настоянию размышляем о них. Если же о них не думать, все встанет на свои места (Сила безмолвия).
Следует отметить, что проблема обмана и «гипноза» со стороны факиров и экстрасенсов имеет оборотную сторону. Часто предубежденный наблюдатель не столько «срывает» эксперимент, сколько в силу внутренних блоков восприятия (которые полностью парализуют возможность взаимопонимания) «в упор» не видит демонстрируемых ему необычных явлений, например, телекинеза.
«Ученый», видящий в чуде только одно «психическое внушение», ни слова не говорит о самом предмете, а его высказывание имеет только значение ругани и беспомощного озлобленного междометия (А. Ф. Лосев, Диалектика мифа).
Некоторые более элементарные психологические аспекты «совершения чуда» иллюстрируются еще одной цитатой из Кастанеды.
— Забери машину прочь, Хенаро, — подтолкнул его дон Хуан шутливым тоном.
— Сделано! — сказал Хенаро, гримасничая и глядя на меня искоса. Я заметил, что когда он гримасничал, его брови топорщились, делая его взгляд предательским и пронзительным.
— Хорошо, — спокойно сказал дон Хуан. — пойдем туда и проверим машину.
— Да, — эхом отозвался Хенаро. — пойдем туда и проверим машину.
Мы достигли вершины, и я посмотрел вниз, к подножию холма, где в каких-нибудь ста метрах я поставил свою машину. Желудок у меня судорожно сжался! Машины не было! Я сбежал с холма. Машины нигде не было видно. На секунду я испытал огромное замешательство. Я был дезориентирован. Моя машина стояла здесь с тех пор, как я приехал рано утром…. запертой, как обычно. Я оглянулся. Я отказывался верить в то, что моя машина исчезла. Я прошелся по краю чистой площадки. Дон Хуан и дон Хенаро присоединились ко мне и стояли рядом, в точности делая то, что делал я (!). Вглядываясь в даль, не видно ли где-нибудь машины, на секунду я испытал эйфорию, которая уступила место чувству ни с чем не связанного раздражения. Они, казалось, заметили это и стали ходить вокруг меня, двигая руками, как если бы раскатывали тесто.
— Как ты думаешь, что случилось с машиной, Хенаро? — спросил дон Хуан наигранно.
— Я угнал ее, — сказал Хенаро и сделал поразительнейшее движение переключения передач и выруливания… Пантомима дона Хенаро поражала. Дон Хуан смеялся, пока не выбился из дыхания. Я хотел присоединиться к их веселью, но не мог расслабиться. Я чувствовал себя нехорошо, под угрозой. Тревога, беспрецедентная в моей жизни, овладела мной. Я почувствовал, что горю изнутри и начал пинать камешки на земле, и закончил тем, что стал их переворачивать с бессознательной и непредсказуемой яростью. Казалось, ярость действительно находилась вне меня и внезапно меня обволокла…
— Правильно, — сказал дон Хенаро, — индульгируй себя. Ударь себя по носу, чтобы потекла кровь. Потом ты можешь взять камень и вышибить себе зубы. Это очень помогает!…
Внезапно я почувствовал себя легко и счастливо.
Их смех успокаивал. На
Дон Хенаро начал [в поисках машины] переворачивать маленькие камешки
и заглядывать под них. Он работал лихорадочно по всему тому
участку, где я оставил свою машину. Фактически, он перевернул каждый
камень. Временами он притворялся сердитым и забрасывал камень
в кусты. Дон Хуан, казалось, наслаждался сценой вне всяких слов [затем еще
долгие поиски]…
— Я полагаю, с Карлоса достаточно, — сказал
дон Хуан. Его голос звучал хрипло от смеха. Дон Хенаро сказал, что
он вот-вот найдет мою машину, и что чувствуется все горячее
и горячее… Дон Хенаро снял свою шляпу и привязал к ней кусок
нитки из своего пончо. Затем он прикрепил свой шерстяной пояс
к желтой ленточке, закрепленной на полях шляпы с краю.
—
Я делаю из своей шляпы воздушного змея, — сказал
он мне…
— Ты думаешь, она не полетит, так? — спросил дон
Хуан.
— Я знаю, что не полетит, — сказал я… День был ветреным,
и дон Хенаро побежал вниз с холма в то время, как дон Хуан
держал его шляпу. Затем дон Хенаро дернул за бечевку, и проклятая
штуковина действительно полетела.
— Смотри, смотри на змея! —
заорал дон Хенаро. Шляпа пару раз нырнула, но осталась в воздухе.
—
Не отводи глаз от змея, — сказал дон Хуан твердо… Я потерял
свое осознание хода времени. Я услышал, что дон Хенаро кричит
— Не борись
с этим, — услышал я слова дона Хуана. Я чувствовал, что
—
Проклятие! — воскликнул дон Хуан. — не смотри на машину,
останови мир!
Затем, как во сне, я услышал его крик: «Шляпа Хенаро!
Шляпа Хенаро!»
Я посмотрел на них. Они пристально смотрели
на меня. Их глаза были пронзительными. Я почувствовал боль
в животе. Внезапно у меня заболела голова, и мне стало плохо
(Путешествие в Икстлэн).
При внимательном чтении здесь можно проследить применение ряда психологических техник — использование эмоционального фактора, манипуляции вниманием, подстройка под «пациента» с целью его «ведения» в другое состояние сознания. Разумеется, вопрос об «объективной реальности» изменения внешнего мира снова остается открытым.
В религиозной традиции обычно обсуждаются более сложные аспекты
проблемы, чем возможность совершения чудес, которая сама по себе
не вызывает сомнений. Хотя часто встречается мнение, что
в христианстве чудеса утратили свой смысл после Христа, чудотворение как
один из даров духа упоминается в посланиях ап. Павла (1 Кор.
12:
Если чудеса и происходили столь редко со времени возникновения христианства, то это вина не христианства, а христиан (М. Элиаде, Миф о вечном возвращении).
С другой стороны, этот дар — далеко не самый важный (1 Кор. 13:2). В современном христианском богословии (особенно в протестантизме) чудеса Христа уже не играют столь большой роли, как в массовом сознании средневековья. Не следует переоценивать их значение и для раннего христианства. Например, современник Иисуса Аполлоний Тианский совершал не меньше чудес (вплоть до вознесения), но его деятельность представляет интерес лишь для узкого круга гностиков. Впрочем, мы часто упрощенно представляем себе мировоззрение таких легендарных персонажей.
По-твоему, магами надо звать любомудров Пифагорова толка, да заодно уж и Орфеева. А вот по моему, магами пристало именовать философов какого угодно толка, ежели притязают они на святость и праведность…
Магами персы именуют тех, кто прилежит святости, а стало быть, маг или служит Богу, или по природе своей божествен, а ты — никакой не маг, зато безбожник! (Письмо Аполлония Тианского к Евфрату, цит. по: Флавий Филострат, Жизнь Аполлония Тианского. М.: Наука, 1985. С. 201)
В Деяниях Апостолов упоминается другой авторитет гностицизма — Симон Маг и многие странствующие чудотворцы, см. Деян.19:13. Соотношение «внешнего» чуда и свободы человека обсуждается в поэме о Великом Инквизиторе, которую рассказывает брату Алеше Иван Карамазов.
Есть три силы, единственные три силы на земле, могущие навеки победить и пленить совесть этих слабосильных бунтовщиков, для их счастия, — эти силы: чудо, тайна и авторитет. Ты отверг и то, и другое, и третье… Но Ты не знал, что чуть лишь человек отвергнет чудо, то тотчас отвергнет и Бога, ибо человек ищет не столько Бога, сколько чудес. И так как человек оставаться без чуда не в силах, то насоздаст себе новых чудес, уже собственных и поклонится знахарскому чуду, бабьему колдовству, хотя бы он сто раз был бунтовщиком, еретиком и безбожником. Ты не сошел со креста… потому, что опять-таки не захотел поработить человека чудом и жаждал свободной веры, а не чудесной.
В исламе подчеркивается, что Мухаммад — «печать пророков» не совершал видимых чудес.
Основным источником чудес в религии является вера.
Истинно говорю вам: если вы будете иметь веру с горчичное зерно и скажете горе сей: «перейди отсюда туда», и она перейдет; и ничего не будет невозможного для вас (От Матфея 17:20).
Одно из толкований этого места можно найти в гностическом евангелии:
Иисус сказал: Если двое в мире друг с другом в одном и том же доме, они скажут горе: Переместись! — и она переместится
Иисус сказал: Когда вы сделаете двух одним, вы станете Сыном человека, и, если вы скажете горе: Сдвинься, она переместится (Евангелие от Фомы 53, 110).
«Двое в одном доме» здесь — внутренний и внешний человек (ср.
Еф. 2:
Ладно, начнем сначала, молвил Иисус, только я наперед заявляю, что от дарованной Тобой возможности творить чудеса отказываюсь, а без них Твой замысел — ничто, хлынувший с небес ливень, не успевший утолить ничью жажду.-Слова твои имели бы смысл, если бы от тебя зависело, творить тебе чудеса или нет.-А разве не от меня?-Разумеется, нет: чудеса — и малые, и великие — творю Я, в твоем, ясное дело, присутствии, чтобы ты получал от этого причитающиеся Мне выгоды, и в глубине души ты ужасно суеверен и полагаешь, что у изголовья больного должен стоять чудотворец, и тогда совершится чудо, на самом деле стоит Мне лишь захотеть, и человек, умирающий в одиночестве… выздоровеет и будет жить как ни в чем не бывало.-Отчего же Ты это не делаешь?-Оттого, что он будет уверен, что спасся благодаря своим личным достоинствам,… а в мире, созданном Мною, и так уж чересчур пышно процвело самомнение.-Иными словами, все чудеса сотворены Тобою?-Да, и те, что ты явил, и те, что явишь в будущем, и даже если мы предположим невероятное,… что ты и впрямь будешь противиться Моей воле, начнешь на всех углах заявлять,… что ты не сын Божий, Я обставлю твой путь столькими чудесам, что тебе не останется ничего иного как сдаться и принять благодарность тех, кто благодарит за них тебя — то есть Меня (Ж.Сарамаго, Евангелие от Иисуса, ср.с Ин.5:19).
Творящая чудеса вера может быть не только религиозной.
У Фаня был сын по имени Процветающий, который умело создал себе славу… [Однажды] удальцы Фаня… заночевали в хижине старика Кая с Шан-горы, … в полночь заговорили о славе и могуществе Процветающего — он-де властен погубить живого и оживить мертвого, богатого сделать бедняком, а бедного — богачом. Кай… подслушал их беседу… и отправился к воротам Процветающего.
В свите Процветающего состояли родовитые люди… Заметив Кая с Шан-горы, слабого и больного…, принялись издеваться над ним, как только могли: насмехались, обманывали, били… Взошли на высокую башню и один из них пошутил: «Тот, кто решится броситься вниз (ср. Мф.4), получит в награду сотню золотом.» Другие наперебой стали соглашаться, а Кай, приняв за правду, поспешил броситься первым, точно парящая птица опустился на землю, не повредив ни костей, ни мускулов…
…В сокровищнице Фаня вспыхнул сильный пожар. Процветающий сказал: «Сумеешь войти в огонь, спасти шелк — весь отдам тебе в награду, сколько ни вытащишь». Кай, не колеблясь, направился к сокровищнице, исчезал в пламени и снова появлялся, но огонь его не обжигал и сажа к нему не приставала.
Все в доме Фаня решили, что он владеет секретом и стали просить у него прощения: «Мы не ведали, что ты владеешь чудом, и обманывали тебя. Мы не ведали, что ты — святой, и оскорбляли тебя.»… «У меня нет секрета, — ответил Кай с Шан-горы. — Откуда это — сердце мое не ведает… Когда пришел сюда, я верил каждому вашему слову, … боялся лишь быть недостаточно преданным, недостаточно исполнительным. Только об одном были мои помыслы, и ничто не могло меня остановить. Вот и все. Только сейчас, когда я узнал, что вы меня обманывали, во мне поднялись сомнения и тревоги… Разве смогу еще приблизиться к воде и пламени» (Лецзы 2).
Согласно комментарию Конфуция в конце этой даосской притчи, результат
веры еще больше, когда обе стороны искренни (ср.
с Мф.7:
Происхождение и роль чудес в «народной» религии демонстрируется следующим текстом, который, следуя буддийской традиции (стремление к пониманию), смело вторгается c классификациями в самые «возвышенные» проблемы.
— Почтенный Нагасена, у всех ли чайтий [с мощами]
упокоившихся [в нирване] бывают чудеса, или же только у некоторых
бывают чудеса?
— Чудеса у чайтьи упокоившегося бывают, государь,
в трех случаях силою твердой решимости. Вот в каких случаях:
во-первых, государь, сам святой из милосердия к богам и людям еще
при жизни твердо решает: «Пусть у чайтьи будут
С другой стороны, надежды современного человека на «чудеса» науки и техники в действительности часто достаточно иррациональны, Например, действие модных методов лечения и лекарств бывает в значительной мере «психотерапевтическим» (что опять же не означает их неэффективности), а в дальнейшем (по мере утрата исходного творческого импульса их авторов и энтузиазма пациентов) они уже перестают помогать.
Таковы люди в наших краях. Они требуют от врача невозможного. Старую веру они утратили, священник заперся у себя в четырех стенах и рвет в клочья церковные облачения; нынче ждут чуда от врача, от слабых рук хирурга. Что ж, как вам угодно, сам я в святые не напрашивался; хотите принести меня в жертву своей вере — я и на это готов, да и на что могу я надеяться, я, старый сельский врач, лишившийся своей служанки? (Ф. Кафка, Сельский врач)
Религия обычно противопоставляет истинные чудеса магии, которая может служить целям обольщения (Откр. 13:14). Этим вопросам большое внимание уделяется в иудаизме, где практика чудотворения также была широко распространена среди мистиков-каббалистов.
Спросили равви Элимелека: «В Писании читаем, что фараон сказал Моисею и Аарону: „Сделайте чудо для себя“. Как нам следует это понимать? Не более ли правильно было бы ему сказать: „Сделайте чудо для меня“?»
Равви Элимелек истолковал: «Маги всегда знают, что и как они собираются сделать. То, что они делают, — чудо не для них, а для всех остальных. Но кто действует потому, что Бог дает ему силу делать это, не знает, как, почему и что он делает, и чудо, которое возникает из его деяний, удивляет и его самого. Именно это и имеет в виду фараон: не хвалитесь передо мной понапрасну, а сотворите истинное чудо, которое могло бы подтвердить слова ваши» (М. Бубер, Хасидские предания).
Очень сложен вопрос о целях совершения чудес и допустимых средствах (с чем связана проблема ответственности).
Ясновидец организовал тайные ритуалы, в которых сыграл основную роль и которые он и несколько других цадиким… провели с целью превращения наполеоновских войн в последнюю предмессианскую битву Гога и Магога. Все три руководителя этой мистической процедуры скончались в течение следующего года… Магия, которую Баал Шем [основатель хасидизма] держал в узде, вырвалась здесь на свободу и сделала свое разрушительное дело (М. Бубер, Хасидские предания).
Вышел указ, запрещающий евреям праздновать субботу и совершать обрезание… И решено было послать [в Рим] р. Шимона бен Иохая [каббалист, легендарный автор Зогара], человека, обученного чудесам [или: привычного к чудесам], а вместе с ним р. Элеазара бен Иосе. По дороге в Рим является им бес Бен-Тамлион и говорит: «Хотите, пойду и я с вами?». Заплакал р. Шимон: «Рабыне праотца нашего [Агари, см. Быт.16, 21] трижды ангел являлся; я же не удостоился этого. Пусть же придет избавление через кого бы то ни было».
Поспешил бес вперед и вселился в дочь кесаря. Пришел р.Шимон и крикнул: «Бен-Тамлион, выходи! Бен-Тамлион, выходи!». Услышав голос р. Шимона, бес оставил царевну и исчез. Говорит им кесарь: «Просите в награду чего хотите; все сокровищницы мои открыты перед вами». … Они разыскали тот указ и сожгли его (Талмуд, трактат Мегила).
Несколько более «мирная» история об указе против евреев приводится М. Бубером: раввин опрокидывает тарелку с супом, и в это же время австрийский император опрокидывает чернильницу на подписанный указ. Еще более тонкие вопросы обсуждаются в следующей притче из Талмуда, где, казалось бы, абстрактные казуистические споры о Законе между еврейскими мудрецами приводят к трагическому конфликту с вмешательством «сверхъестественных» сил.
Однажды возник большой спор между учеными по закону о «чистом» и «нечистом». Рабби Элиэзер был одного мнения, прочие ученые другого. Каких доказательств ни приводил р.Элиэзёр, ученые оставались при своем. «Слушайте же! — воскликнул р.Элиэзер. — Если мнение мое верно, пусть вон то рожковое дерево подтвердит мою правоту!» В ту же минуту невидимою силой вырвало с корнем дерево и отбросило его на сто локтей. Это, однако, не убедило его противников. «Чудо с деревом не может служить доказательством» — заявили они. «Если прав я, — сказал далее р. Элиэзер, — пусть ручей подтвердит это!» При этих словах вода в ручье потекла обратно. «И ручей ничего не доказывает» — настаивали на своем ученые. «Если прав я, пусть стены этого здания свидетельствуют о моей правоте!» Накренились стены, угрожая обрушиться, но прикрикнул на них р.Иешуа: «Там, где ученые спор ведут, не вам вмешиваться!» И стены, из уважения к р. Иешуе, не обрушились, но, из уважения к р. Элиэзеру, и не выпрямились, — так навсегда и остались в наклонном положении. «Пусть наконец само небо подтвердит мою правоту!» — воскликнул р.Элиэзeр. Раздался Бат-Кол [голос с неба]: «Зачем противитесь вы словам Элиэзера? Закон [галаха] всегда на его стороне». Встал р.Иешуа и говорит: «Не в небесах Тора. Мы и Бат-Колу не подчинимся!»
Встретился после этого р. Натан с Илией-пророком и спрашивает: «Как отнеслись на небе к этому спору?» Отвечает Илия: «Улыбкою озарились уста Всевышнего — и Господь говорил: Победили Меня сыны мои, победили Меня!» (Талмуд, трактат Бава-Мециа).
Э. Фромм («Психоанализ и религия») дает гуманистическое толкование этой притчи в категориях автономии человеческого разума. Однако дальнейшее развитие событий показывает, что дело не так просто:
Рассказывают, что в тот же день все, что р.Элиэзером признано было «чистым», было собрано и сожжено, после чего ученые торжественно провозгласили его отлучение.
…Услышав это, разорвал на себе одежды воскликнул р.Элиэзeр,
снял обувь и опустился на землю. Горячие слезы обиды и гнева
полились из глаз его… Тяжелые бедствия обрушились на страну… пропала
треть урожая;… даже тесто в руках у месильщицы
Скорбная молитва р.Элиэзера имеет столь большую силу, что его друзья-обвинители гибнут. Во время предсмертной болезни р.Элиэзера все ученики снова приходят к нему, и отлучение снимается.
Галаха [устный закон] следует мнению р.Иешуа лишь в этом мире. В мире грядущем она будет следовать мнению р. Элиэзера. Подход р.Иешуа — прагматичный и человечный — отвечает нуждам того мира, в котором мы живем. В то же время чистую, возвышенную, совершенную Тору, которую исповедовал великий р.Элиэзер, дано воплотить лишь после прихода Мессии (А. Штейнзальц, Мудрецы Талмуда).
В заключение подчеркнем, что и в «светских» аспектах деятельности ученых любых научных направлений и убеждений в связи с вопросом о чудесах возникают далеко не только тривиальные проблемы их признания либо непризнания. Сюда относится ряд этических проблем, которые, например, обсуждаются в книгах С. Лема («Звездные дневники Ийона Тихого» и др.) и Стругацких («За миллиард лет до конца света», «Жук в муравейнике» и т. д.). Вообще, соблазн легких чудес не отменяет смысла обычной деятельности человека, в том числе науки.
…Во время этого первого периода… они (ученики) с необычайной легкостью осуществляли поразительнейшие эксперименты-переживания, божественные проявления стали обычным явлением, и, казалось, законы природы немного отступили… Если бы работа продолжалась в том же духе, то это привело бы Шри Ауробиндо и Мать к основанию новой религии… Но однажды, когда Мать описывала Шри Ауробиндо одно из последних необычных происшествий, он с юмором заметил: Да, это очень интересно, вы будете совершать чудеса, которые прославят нас на весь мир, вы можете перевернуть земные события вверх дном… Но это будет творчество глобального разума, а не высочайшая истина… -Через полчаса, — говорила Мать, все было кончено… я уничтожила все, порвала связи между богами и учениками, все разрушила… С того времени мы начали снова и на новом основании.
… «Чудеса по заказу», или вмешательство высших сил сознания,
могут лишь позолотить пилюлю, но не достичь сути вещей. С точки
зрения изменения мира они являются бесполезными. Настоящий вопрос, настоящее
дело, как говорила Мать, заключается не в том, чтобы изменять
материю извне посредством мимолетных «сверхъестественных» вмешательств,
но в том, чтобы изменить ее изнутри, надолго, создать новый
физический фундамент… Все чудеса — это не что иное, как признание
нашего бессилия (Сатпрем, Шри Ауробиндо, С.
О том же говорит и другой современный индийский мистик, Шри Рамана Махарши:
Жадно вымаливать никчемные оккультные силы [сиддхи]
у Бога, готового отдать Себя, Кто есть все, значит выпрашивать тарелку
пустого прокисшего супа у великодушного филантропа, готового пожертвовать
всем, что у него есть…Люди видят многое и гораздо более удивительное,
чем так называемые сиддхи, однако они не дивятся этому, ибо оно
встречается ежедневно. При рождении человек меньше этого светильника,
но затем он растет и становится великим борцом, всемирно
известным художником, оратором, политиком или мудрецом. Люди не считают это
чудом, но восторгаются, если
Закончим этот непростой разговор доброй хасидской притчей «По пути поколений».
Ружинский рабби рассказал:
Баал Шем-Тов хотел спасти жизнь дорогого ему ребенка, который тяжело заболел.
Велел отлить свечу чистого воска, взял ее в лес, привязал к дереву
и зажег. Потом стал молиться. Свеча горела всю ночь. Утром мальчик был
здоров. Когда захотел мой прадед, Маггид из Межерича, ученик Баал Шем-Това,
сотворить такое же исцеление, он не знал, как настроил себя Баал
Шем-Тов на ту молитву. Сделал все, как его учитель. Исцеление удалось.
Когда захотел рабби Моше Лейб из Сассова, ученик ученика Маггида, сотворить
такое же исцеление, он сказал: «Мы уже не в силах сделать
даже так. Но я расскажу о том событии, а Господь Благословенный
да поможет». И исцеление удалось опять.
*
partypoker